Павел хотел разжать пальцы, но рука его не слушалась, а в голову лезли образы, чужие образы. Он поднял глаза на Хана, который сидел напротив, тот дернулся ударить по руке, но не успел. Один взгляд, и того смело от удара телекинезом. Вместе со стулом телохранитель врезался спиной в стенку палатки, и его откинуло обратно, словно на батуте. Навстречу ему полетел раскладной столик, который наемник без труда отбил рукой в сторону. Он не зря был одним из лучших бойцов «гусей», спружинил, удачно встав на ноги в полуметре от Головина. Хан, не останавливаясь ни на секунду, прекрасно понимая, что против Павла ему не выстоять, и стоит капитану понять, что атака не удалась, и он его размажет по палатке тонким слоем, и пока командир не в адеквате, у него есть только один удар. Хан сделал единственное, что мог. Как приверженец электричества, он ударил по руке, сжимающей кристалл, одновременно создавая в перчатке молнию. Будь Головин в себе, он бы просто отдернул руку или выставил щит, или снова отшвырнул бы телохранителя, воспользовавшись телекинезом, поэтому ничего сделать не успел. Правая рука Хана в артефактной перчатке, заряженной электричеством, ударила его в кисть, сжимающую кристалл. Расчет оказался точным. Не активированная молния разрядилась, Головина скрутила судорога, и он рухнул на землю, служившую палатке полом. Кристалл вылетел из руки и укатился в сторону, а Хан улетел обратно, снова врезавшись в стенку палатки, и едва ее не завалил. В последнее мгновение Павел еще раз от души долбанул его разрядом телекинеза. Но дело было сделано, давление ослабло.

Головин с трудом поднялся с пола, тряся головой. Чужие образы исчезли, и тут же прорезался голос ИИ:

— Не вздумай трогать руками, — приказал его неизменный спутник.

— Понял уже, — мысленно ответил Мираж. — Хан, ты там живой?

— Да, капитан, — отозвался телохранитель, поднимаясь на ноги. — Жилет защитный спас, а то вы меня так приложили, что поломали бы, что Тавру бы меня сроду не собрать, помучился бы немного и подох бы.

— Ну, прости, — повинился Головин, — не думал я, что меня так легко под контроль возьмут. Сам что-нибудь заметил?

— Только в самом начале, в затылке щекотать начало. Я уже хотел вас предупредить, но понял, что опоздал, глаза ваши остекленели, я чуть-чуть не успел щит выставить, тут мне от вас и прилетело.

Головин потряс левой рукой, через которую прошел разряд, та от спазма слушалась плохо, но медицинский артефакт на груди уже начал исправлять негативное воздействие. Минут десять, и все станет, как всегда. Павел вернул на место опрокинутый стул, на котором сидел, вытащил трубку из кармана и принялся одной рукой набивать ее, это было крайне неудобно.

— Капитан, позвольте помочь? — предложил телохранитель, возвращая на место уцелевший стол, и обходя по дуге валяющийся на земле кристалл.

— Давай, — согласился Мираж, — а то нормально, хрен набью.

Именно в этот момент в шатер, сорвав завязки, ворвались два наемника, вооруженные жезлами, и Терэгий.

— Все нормально, — произнес Головин глядя на бойцов и телохранителя Ираны. — Был эксперимент, который вышел из-под контроля.

Терэгий несколько секунд смотрел на Павла, он явно не поверил, но предъявить ему было нечего.

— Прошу прощения, господин капитан, — поклонился он. — Я слышал подозрительные звуки, и мне показалась, тут применили магию.

— Неудачный эксперимент, — развел руками Головин, обрадовавшись, что левая конечность начала потихоньку слушаться. — Но я благодарю вас за заботу.

Парочка караульных, убедившись, что все в порядке, развернулась и убралась наружу, следом за ними, еще раз поклонившись, ушел и Терэгий.

Головин раскурил трубку, которую ему успел набить Хан, потом притянул телекинезом валяющийся на полу стальной цилиндр и поместил туда кристалл, прочно завернул крышку и убрал опасное хранилище обратно в сумку.

— Хан, нужно довести до всех бойцов, что ни в коем случае нельзя трогать вот такие кристаллы. Если таковой будет обнаружен, тут же известить меня, или убрать в защитный контейнер, не прикасаясь.

— Будет сделано, господин капитан, утром все будут в курсе.

Головин кивнул и обратился к ИИ:

— Ты как там?

— Нормально, — отозвался его вечный спутник.

— Это хорошо. А теперь объясни мне, как наш враг так легко взломал твою защиту?

— Он не взломал ее, — тут же ответил искусственный интеллект, — я сам снизил ее, когда понял, что он не может пробиться. Прости, но так было нужно. Он захватил тебя, а я тем временем изучал его. Он открылся, нанес мощный удар. Ты называешь это «разведка боем».

— А если бы я убил Хана? — возмутился Головин. — А потом пошел крушить лагерь, убивая всех подряд?

— Это было невозможно, — спокойно отозвался ИИ. — Я частично подавил твои способности, иначе Хан бы не пережил и первой атаки. Я замедлил тебя, не давая развернуться. Я получил ровно столько времени, сколько мне было необходимо, после чего дал твоему ординарцу вырубить тебя, пусть паренек почувствует себя героем.

— Ты хочешь сказать, ты мог в любое время это прекратить?

— Конечно. Но я должен был узнать, кто наш враг, и я это сделал.

— А почему не вышвырнул его из моей головы, когда закончил?

— Нельзя было дать ему понять, что ты полностью от него защищен, проще было дать Хану доделать дело. Предупредить я тебя не мог.

Головин вздохнул, опять ИИ сыграл его в темную, опять прошел по краю, но главное, что при этом есть результат.

— Что узнал?

— Наш враг не конкретная личность. Это переплетение одиннадцати разумов, которые заключены в центральном кристалле, скорее всего он находится в главном лабораторном комплексе. Он полностью подчинил их, уничтожив личности людей. Если я правильно понял, у всех у них была высокая предрасположенность к ментальной магии, которую он усиливал день за днем. Запредельные способности позволяют ему через кристаллы, которые растащили по всему острову твари, контролировать почти всю территорию. Ты выбрал одно из самых безопасных мест для лагеря.

— Ты можешь обнаруживать их? — переваривая сказанное, поинтересовался Головин.

— Теперь да. Но дистанция не должна превышать двадцати метров. Если в этот момент злобный разум будет через минералы влиять на кого-то, то радиус обнаружения увеличится метров на десять.

— Еще что-то важное?

— Да, у этого разума есть вполне четкий план, и выполнить его вполне реально. Готовься, скорее всего, вас скоро атакуют, ты и твои люди — угроза к его выполнению.

— И что за план?

— Я уловил только обрывки, там невероятная каша из мыслей и образов. Но если вкратце, кристаллы, которые разбросаны по острову, будут расти. В идеале они уничтожат всю растительность или покроют ее, уже сейчас они выкачивают жизненную силу отовсюду. И когда они накопят ее достаточно, то курьер отвезет один кристалл на материк, связав его и остров мощным каналом. А вот дальше я не понял, но вроде как все будет завязано на артефактных сферах, висящих над городами.

— Плохо, — подвел итог Головин.

— Это еще не плохо, — хмыкнул ИИ. — Вот следующие новости, которые я сообщу, действительно плохие. Остров к утру будет полностью заблокирован, ни один корабль больше сюда не подойдет, твари установят кристаллы на пирсе, и бухте. А еще скоро наш враг сможет дотянуться и до фарадэра, который висит над островом.

— Амулеты их и нас защитят?

— К утру у тебя будет новая схема ментального амулета, и если мы в течение пары дней сможем исправить те подделки, что носят твои люди, тогда у нас появится неплохая защита. А вот у людей, которые пойдут к тебе с материка, этой защиты не будет, так что, боюсь, Мираж, ты и твои «гуси» — сами по себе.

— Мы сможем уничтожить кристаллы, чтобы не оказаться в блокаде?

— Боюсь, что нет. Их швырнут в воду, и я просто не смогу их определить на глубине. И вода играет против нас, она затруднит мне обнаружение.

— Хорошие новости есть?

— Нет, только плохие. Итак, в городе укрыта армия, состоящая из тварей, которые некогда были жителями этого города. Их не так уж много по сравнению с местным населением, которое проживало на Шамре, всего около полутора тысяч, и армия призраков, которые скрываются в домах. Это те, из кого не вышло сделать тварей. Ах да, есть еще несколько десятков людей, которые просто оболванены, они те самые курьеры.